Всех с празником!!!*)))

---

Мда... действительно, "ураганными хрониками" и не пахнет.... и зачем тянуть кота за... кх... ну в общем понятно...*)))

---

Для знатоков и любителей фендома*)))))

Гарри видит черный туннель. Рон видит свет в конце туннеля. Гермиона видит и черный туннель, и свет в конце туннеля, и поезд...
И только водитель Хогвартс-Экспресс видит трех придурков, сидящих на рельсах...


Люциус говорит жене: - Слушай, отойдем в спальню, а?
- Да неудобно, видишь – Драко сидит, играет. Он же маленький ребенок, как мы ему объясним, что мы так долго будем делать в спальне? А если услышит чего?
- Не бойся, я все устрою.
Подходит к сыну:
- Слушай, Драко, иди к окну и наблюдай. За каждого увиденного тобой человека во всем черном дам тебе галлеон. Пошли в спальню. Через десять минут слышат: - Галлеон...
Еще через двадцать минут: - Два...
Через полчаса крик Драко: - Слушай, пап, проститутка бы тебе вышла дешевле
- тут идет похоронная процессия.


Рон: "Знаешь, я опять хочу в Париж."
Гарри: "А что, ты уже был?"
Рон: "Нет, я уже хотел..."


Артур и Молли Уизли купили радио, воткнули в розетку на 220. Тишина, дымок пошел... -Артур, а чегой-то они там молчат?
- Вот сейчас покурят, потом, глядишь, чего и скажут....


Дневник дементора:
Понедельник. Устроился на работу к Тёмному Лорду. Обещал кормить самыми отборными хорошими воспоминаниями, но души высасывать без специального распоряжения запретил.
Вторник. Принесли в качестве пищи Златопуста Локонса. Теперь у меня кариес.
Среда. Принесли Аластора Грюма. Изжога.
Четверг. Принесли Долорес Амбридж. Тошнота, рвота.
Пятница. Принесли Римуса Люпина. А поесть?! От Амбридж теперь ещё и диарея.
Суббота. Принесли Северуса Снейпа. Умираю с голоду. Хотел высосать душу. Нету её у него!!
Воскресенье. Пришёл Тёмный Лорд. Подыхаю с голоду. Применил к нему поцелуй. Всё равно умираю с голоду - не душа, а огрызок какой-то...
Чего не жилось мне у Фаджа - ведь отборными Краучами кормил...


Зельеварение. Профессор Снейп пишет цветными мелками на доске состав Умиротворяющего бальзама. Вдруг с задней парты раздается голос Поттера:
- Профессор, голубым не видно!
- Голубые, Поттер, могут пересесть за первую парту...


Семья Уизли. Молли, Артур, Чарли, Билл, близнецы и Рон лет эдак 3-4.
Пришли к ним в гости. Молли и Артур дали Рону проигрыватель, пластинку и наушники, Артур раздобыл этот набор, можно так сказать, рискуя жизнью.
"Слушай", - говорят они, - "и не скучай".
Закрыли его в комнате, и пошли к гостям. Как водится, выпивали, разговаривали...
В общем, часов через 5 они проводили гостей, и зашли к Рону. Смотрят, Рон
сидит, плачет и, стучась головой о стенку, повторяет "Хочу…. Хочу.… Хочу…"
Мистер и миссис Уизли срывают с него наушники и слышат:
"Дружок, хочешь, я расскажу тебе сказку? …чик… Дружок, хочешь, я расскажу тебе
сказку? … чик… Дружок…."


Собрались 4 УпСа. Кребб говорит:
- Давайте закапывать трупов без гроба - дерево съэкономим.
Гойл говорит:
- Давайте закапывать их стоя - меньше копать придётся.
Малфой говорит:
- Давайте наполовину закапывать - памятник не надо будет ставить.
А Вольдеморт добавляет:
- А если они ещё за руки возьмутся - прикольная оградка получится!


Уроки Гилдероя Локхарта.
Первый урок:
-Знаете ли вы, как бороться с корнуэлльскими пикси?
-Нет, не знаем! - кричит класс.
-Тогда о чём нам с вами разговаривать? Все свободны!
Второй урок:
-Знаете ли вы, как бороться с корнуэлльскими пикси?
Класс (заранее договорившись):
-Знаем!
-Ну, если знаете, то зачем мне вам это рассказывать? Все свободны!
Третий урок:
-Знаете ли вы, как бороться с корнуэлльскими пикси?
Половина класса по договорённости:
-Знаем!
Другая половина, тоже по договорённости:
-Не знаем!
Локхарт:
-Ну тогда пусть те, кто знает, объяснят тем, кто не знает!


Страшный сон Горация Слизнорта, или как сделать из Гарри Поттера Санту Барбару:
"Профессор, а почему все тёмные маги изготавливали только один крестраж? Разве 777 - не самое счастливое число?"


Мрачная загадка.
Она был знаменит.
Носил круглые очки.
Женился на азиатке.
Погиб от руки маниакального убийцы.
Вопрос: как его звали?
Ответ: Джон Леннон.


В кабинет Дамблдора влетает сова с письмом:
"Директор, это Гарри Поттер. Меня захватили Упивающиеся. Рон и Герми погибли. Палочку сломали. Сижу в темнице под охраной дементоров. Волдеморт собирается разделаться со мной завтра утром. Что делать?!"
Через пару часов Гарри получает ответ:
"Гарри, мальчик мой, передаю инструкцию. Повторяй за мной: "Отче наш..."

---

Я твое повторяю имя
по ночам во тьме молчаливой,
когда собираются звезды
к лунному водопою
и смутные листья дремлют,
свесившись над тропою.
И кажусь я себе в эту пору
пустотою из звуков и боли,
обезумевшими часами,
что о прошлом поют поневоле.
(Ф. Г. Лорка)

---

---

Ну вот мне и 21... как время летит...

---

НЕ грусти, хорошая...

Вместе с запахом выжженных солнцем полей
Темной птицею в сердце входит новая осень
Ты плетешь свой венок из траурных лент
из увядших цветов и почерневших колосьев
Но, кто знает, чем обернутся
холода и потери
для того, кто умел верить
И кто знает, когда над водою
взойдет голубая звезда
для того, кто умел ждать…
Тебе больно идти, тебе трудно дышать
У тебя вместо сердца – открытая рана
Но ты все-таки делаешь еще один шаг
Сквозь полынь и терновник к небесам долгожданным
Но однажды проснутся все ангелы
И откроются двери
для того, кто умел верить…
И ненастным январским утром
В горах расцветет миндаль
для того, кто умел ждать…
Гнется вереск к земле, потемнел горизонт
Облака тяжелеют, в них все меньше просветов
Ты сидишь на холме - неподвижно, безмолвно
Все слова уже сказаны, все песни допеты…
Но я знаю, найдутся ключи
И откроются двери
для того, кто умел верить…
И над темными водами мрака
взойдет голубая звезда
для того, кто умел ждать…
Обреченно скользит одинокая лодка
сквозь холодные воды бесконечной печали
Только небу известно все о нашем сиротстве
и о боли, что связана клятвой молчания
Где-то есть острова утешения
и спасительный берег
для того, кто умел верить…
Там рождаются новые звезды
И в горах расцветает миндаль
Для того, кто умел ждать…

---

I don't wanna talk
About the things we've gone through
Though it's hurting me
Now it's history
I've played all my cards
And that's what you've done too
Nothing more to say
No more ace to play

The winner takes it all
The loser standing small
Beside the victory
That's her destiny

I was in your arms
Thinking I belonged there
I figured it made sense
Building me a fence
Building me a home
Thinking I'd be strong there
But I was a fool
Playing by the rules

The gods may throw a dice
Their minds as cold as ice
And someone way down here
Loses someone dear
The winner takes it all
The loser has to fall
It's simple and it's plain
Why should I complain.

But tell me does she kiss
Like I used to kiss you?
Does it feel the same
When she calls your name?
Somewhere deep inside
You must know I miss you
But what can I say
Rules must be obeyed

The judges will decide
The likes of me abide
Spectators of the show
Always staying low
The game is on again
A lover or a friend
A big thing or a small
The winner takes it all

I don't wanna talk
If it makes you feel sad
And I understand
You've come to shake my hand
I apologize
If it makes you feel bad
Seeing me so tense
No self-confidence
But you see
The winner takes it all
The winner takes it all...

---

Две последние ночи впервые в жизни участвовала в косплейной фотосессии... причем в роли фотографа... омг...

---

Пронзительно...

Прядь к пряди, волна к волне, завиток к завитку. Серебристая гладь, отражающая солнце. Слишком хорошо – тоже плохо. Слишком красиво – тоже безобразно. Совершенство скучно, я никогда не любил белоснежную античность, алмазную пыль безупречности, гладкий мрамор идеальных форм, нагоняющий на меня тоску.

Я подношу руку к волосам и стараюсь немного растрепать причёску, вяло ухмыляясь своему зеркальному двойнику: ”Кого –то мне это напоминает”. Мы оба с ним знаем, что не кого-то, а тебя, но привычно делаем вид, что всего лишь беззлобно подшучиваем, как будто у нас с тобой есть шанс встретиться снова. Но такого шанса больше нет, поэтому я занимаюсь воротом своей рубашки. Какие –то женщины из французского городка Брабант, название которого почему-то напоминает мне о шоколадных конфетах, ночами слепили свои глаза, плетя тонкую паучью сеть кружев, украшающую мою сорочку. Сгибали спины в дрожащем свете свечей, кололи огрубевшие пальцы, зевали, желая поскорее закончить работу и лечь спать. Безымянные Арахны сплели этот шёлковый морозный узор, бросающий причудливую тень на мою шею, подобно тому, что мы видим на полотнах, изображающих испанских грандов шестнадцатого столетия. Я воображаю себя лихих удачливым корсаром, убившим достаточно аборигенов за обладание их золотыми идолами, чтобы сама королева Елизавета подарила мне дворянство. Но это лишь мои очередные неумелые попытки польстить самому себе, ведь я отлично знаю, что в то время я был бы лишь одним из тысяч бездельников, просаживающим наследство бесчисленной родни голубых кровей на выпивку и шлюх, и умер бы от сифилиса, не дожив до двадцати одного. Я набрасываю на плечи голубой шёлк, шитый серебром и любуюсь на то, как изысканно его скользящая поверхность гармонирует с цветом моих глаз. Придворный поэт сравнил бы их с поверхностью скованного льдом озера, который сверкает в слабых лучах зимнего солнца. Но у меня нет придворного поэта, а я сам я – лишь достаточно дерьмовый виршеплёт, чтобы потешаться над вынужденными слушать моё безупречно – бездарное творчество холуями на светских раутах. Я закатываю глаза, принимаю позу древнеримского оратора и начинаю декламировать: “О, юноша, лежащий на постели, Шипами устланной от вялых роз, Скажи мне, почему мы не сумели Днём позабыть ночную прелесть грёз?”Ты не поверишь, они мне апплодируют. Впрочем, я мог бы рифмовать “прекрасное – ясное”, они бы всё равно восхищались тем, как я талантлив. За деньги можно купить практически всё, что угодно, даже признание. Конечно, это будет фальшивое признание от фальшивых поклонников, но ведь за деньги нельзя купить ничего настоящего. Впрочем, кое – что настоящее за деньги купить всё – таки можно. Я вдеваю в ухо серьгу из белого золота, на конце которой висит крупная грушевидная жемчужина, за стоимость которой можно было бы приобрести небольшую деревеньку. Но мне не нужна деревенька, ни большая, ни маленькая. Я чёртов городской житель , любой запах, не отдающий жимолостью и весенним померанцом, кажется слишком смердящим для моих урбанистических ноздрей. Нет, мсье, я не умею доить коров, я всегда считал хлеб одним из тех плодов, что растут на вишне рядом с трюфелями, фуа – гра и сладким мясом по - тулузски. Боже, мсье, неужели вы хотите сказать, что фермеры ещё живы? Мсье, вас кто-то разыграл, коровы существуют только в вашем воображении. В реальном мире мы просто подходим к реке сотерна и черпаем из него серебряными кубками с фамильными гербами наших домов. Сотерн кажется жидким мёдом, благоухающим жёлтыми летними цветами. Я предпочитаю урожай 1819 года, мсье, отличный год. Тогда мой прапрадед убил кого – то в нечестной дуэли, а это, мсье, как вы сами понимаете, всегда считалось большой честью в нашем честном доме, фамильный герб которого вы видите на моём и вашем кубках. Вы можете обнаружить его на всём нашем столовом серебре и на всё нашем богемском хрустале. И на нашем севрском фарфоре вы наткнётесь на этот герб. И на нашей чипэндэловской мебели и на наших марокканских коврах. Вы можете даже найти его на моей заднице, если, конечно, очень постараетесь, мсье, потому что моя задница, будучи, в определённом смысле совершенно бесплатной, тем не менее стоит дороже и серебра, и хрусталя, и фарфора, и мебели. И даже, вы не поверите, дороже марокканских ковров, мать вашу! Ты бы, наверное, решил, что я схожу с ума. Но ты уже никогда не сможешь услышать ничего из моих монологов и диалогов, поэтому прости, но я уже беспардонно сам решил это за тебя. Но безумец или нет, я тщательно продолжаю один из тех ритуалов, которые заменили мне жизнь. Оскар Уайлд сказал, что лишь дурак не судит по внешнему виду. Ты –то всегда был дураком, а я нет. Я сужу только по внешнему виду. Я не умею и не хочу судить ни по чему другому. Однажды я решил сделать иначе, и с тех пор поселился в круге ада, предназначенном для тех, кто ежедневно хоронит трупы несбывшихся надежд и обмылки неосуществлённых мечтаний в слишком медленно разлагающемся плотном сгустке мяса, которое не спешит ни таять, ни сгинуть, ни испаряться. Я начал понимать этого рефлексирующего мудака Гамлета. За одно это мне стоило бы тебя ненавидеть. Ты бы посмеялся над тем, что я жалуюсь на ненависть, которая всегда была самой устойчивой опоры моей незыблемой, хоть и дурно попахивающей системы ценностей.Мне пришлось бы вбить обратно в глотку твой идиотский смех, потому что вся проблема заключается в том, что я разучился ненавидеть тебя. Слегка сглаживает ситуацию тот факт, что за это я всё же ещё могу тебя ненавидеть. Гамлет по сравнению со мной показался бы психологам удивительно цельной личностью, но что поделать, если я так собрал себя из разлетевшегося на миллионы осколков стекла, образовавшихся из моей души после того, как ты навсегда лишил меня возможности вколачивать в случае необходимости твой идиотский смех в твоё идиотское горло. Прядь к пряди, волна к волне, завиток к завитку. Люди говорят, что я хорош собой, а я никогда не мог понять, лгут ли они мне так же, как и в случае моих надругательств над стихосложением. Зеркало мне в таких случаях не советчик. Ты же знаешь, что я никогда не мог оценивать людей адекватно, в первую очередь, как все эгоцентрики, самого себя. Иногда я пытаюсь вообразить себя Нарциссом, влюблённым в собственное отражение, но это получается у меня так же плохо, как и всё остальное в жизни. Я не влюблён в себя, я себе даже не нравлюсь. Я нахожу себя слишком прилизанным и блестящим, как будто меня только что достали из подарочной коробки, перевязанной упаковочной лентой. Моя глянцевая внешность омерзительно контрастирует с моим прогнившим нутром, где утомлённый алкоголем разум безо всякого интереса переругивается с трусоватой душонкой, не понимающей значение слова “мораль”. Я всё собираюсь посмотреть в словаре, что такое “нравственность”, но у меня никогда не хватает на это времени. Я занят, я слишком занят, как занят и сейчас. В настоящий момент меня гложет проблема, от которой человек освобожается лишь на те краткие мгновения своего бытия, когда испытывает желание посетить туалет. Я имею в виду проблему выбора. Я выбираю между сапфиром из Камбоджи и бриллиантом из Южной Африки. Безусловно, бог вкуса вопиёт о том, что к голубому следует одевать синий камень. Но сапфиры из Камбоджи не очень высокого качества. Лучшие, как известно, добываются в Кашмире. Я вообще не понимаю, как эта дешёвая дрянь попала в мою шкатулку с драгоценностями. Мне следует закатить истерику на сей счёт, о чём я и делаю соответствующую пометку в своём ежедневнике. Мне придётся выбрать перстень с бриллиантом и посрамить бога вкуса, или сапфир, и стать всеобщим посмешищем. Эта дилемма, положительно, убивает меня. Мне нравится вставлять слово “положительно” куда ни попадя. “Сегодня, положительно, отличная погода. Я, положительно, в настроении увидеть Флоренцию будущей весной. Мне, положительно, давно на всё положить”. Тебе бы стало противно, если бы ты увидел, как бездарно я трачу отпущенные мне годы густых волос, крепкой мускулатуры, отменного пищеварения и каменной эрекции. Но ты больше не можешь испытывать отвращение ни к кому, даже ко мне. Поэтому прости, но я беспардонно испытываю его за тебя сам. Прядь к пряди, волна к волне, завиток к завитку. Я достаю флакон, сделанный из цельного выдолбленного изнутри оникса, вынимаю пробку и капаю пахучей эссенцией себе на запястье. По комнате разливается благоухание самых дорогих в мире духов. Они сделаны по рецепту тех, которыми пользовалась сама Мария – Антуанетта. Та самая женщина, которая искренне не понимала, почему люди, не имеющие хлеба, не желают есть пирожные. Я тоже не понимаю, ведь пирожные намного вкуснее. Чёрт, у меня больше не получается быть даже по- настоящему циничным. Ведь для того, чтобы быть циничным, нужно искренне верить в то, что все хорошие люди – тупые козлы, и лишь ты достаточно умён и смел, чтобы это констатировать. Но ты с твоими проклятыми дружками и с твоим проклятым учителем лишили меня даже этой нехитрой веры. Всё, что мне осталось, это ощущение глобальной катастрофы, рано или поздно настигающей любого человека, который всю жизнь успешно водил себя за нос. От катастрофы за милю несёт разочарованием, вонь которого я сейчас пытаюсь заглушить ароматом самых дорогих в мире духов. Святые угодники, кто-то убил тысячи акров роз, чтобы какой-то козёл мог попытаться вытравить из огрызков своего существования стойкое тление подлой мыслишки о том, что его жизнь ни хрена не удалась!Но, откровенно говоря, мне, положительно, положить на все розы на всём свете. Любопытно, можно ли положить не положительно, а отрицательно? Надо будет обдумать это на досуге. Хотя откуда у меня досуг? У меня нет ни одной свободной секунды. И к тому же я слишком устаю, чтобы думать. Меня измучила эта непрекращающаяся светская активность, которой я имитирую настоящую жизнь с ловкостью мошенника - таксидермиста, впаривающего чучело попугая слепому покупателю, желающему иметь в доме живого какаду. Для того чтобы веселиться двадцать четыре часа в сутки, нужно иметь железное здоровье, упругие мозги и гибкую совесть, с удовольствием вступающую в половую связь с естественным человеческим желанием добиться чего – то большего. Последними двумя качествами природа и почтенные родители наградили меня с отменной щедростью, но организм постепенно начинает протестовать против очередных танцулек, возлияний и более или менее быстрых перепихов с более или менее отвратительно не запоминающимися мне людьми. Я всё чаще начинаю задумываться о том, чтобы припасть к истокам, построить небольшую келью со скромными удобствами, где – нибудь в горах среди густой травы на берегу прохладного ручейка, или что там бывает у ручейков, и удалиться туда, жить вдали от всей это утомительной суеты, напоминающей тараканьи бега без призов. Но я прекрасно осознаю, что слишком ленив и труслив для такого смелого шага, как послать всех, включая самого себя, на хер. Кроме того, горы кишмя кишат разнообразными неприятными насекомыми, в траве могут быть змеи, а от ручья дует. Конечно, я мог бы построить келью и где – нибудь на Бонд – стрит, но быть анахоретом в центре города совершенно не стильно. Проблема в том, что мне решительно нечем больше заниматься. Как сказал один человек, для нас нет ни великой войны, ни великой депрессии. Для человека, имеющего деньги, не страшна никакая великая депрессия, кроме своей собственной, а с ней тебе только Господь Бог поможет справиться, я даже попросил Его об этом, хотя в Него и не верю. Великая война закончилась и равной ей уже не случится, по крайней мере, пару столетий, а столько не протяну, хвала богам, даже я. В минувшей великой войне мне была отведена роль столь жалкая, что воспоминания об этом до сих пор отдаются во мне сладким мазохизмом, этим последним прибежищем законченных неудачников. Великая война стоила тебе жизни, и ты будешь смеяться, но, как оказалось, того же стоила, на самом деле в философическом, мсье, смысле этого словосочетания, она и мне, хотя в данный момент временного континиума я стою, разговариваю с тобой вслух и застёгиваю платиновые пряжки на своих ботинках драконовой кожи перламутрового отлива, последний писк сезона, за их стоимость можно было бы купить небольшую деревеньку, но мы уже выяснили, что мне не нужна деревенька, ни большая, ни маленькая, мне даже не нужны эти перламутровые ботинки, мне, твою мать, нужен только ты, а ты сдох, сдох, чёрт тебя побери, паршивец, поганый урод, будь ты проклят!!!Я сделал такую вещь, которую не прощу тебе до конца своей грёбаной жизни. Я тайком отрезал у тебя прядь волос, как проклятый средневековый рыцарь у какой – нибудь проклятой прекрасной дамы, которая была такой прекрасной по той причине, что так никогда ему и не дала. Я завернул их в белый шёлковый платок, с которого зачем - то спорол фамильный герб нашего дома, и ношу эту херь у того самого места, где у всех нормальных людей находится сердце, а у меня -–высохшая дырка размером с кулак и чёрная дыра размером со вселенную. Но даже это ещё не вершина моего падения. Я ещё больший кретин, чем ты сейчас обо мне подумал. Я отрезал прядь волос у себя и переплёл их с твоими, потому что это рождает в моей больной башке фантазию о том, что так мы с тобой каким – то образом всё же вместе. Теперь ты можешь ржать так, как никогда не ржал при жизни и так, как никогда не делал этого после смерти. Мы никогда не были с тобой друзьями. Мы были с тобой кукольными врагами в кукольной войне, только ты всё это время параллельно играл ещё и в настоящую, ту, которая тебя убила, и ту, о которой я предпочитал не задумываться, слишком увлекаясь нашими сражениями плюшевых медвежат на пластмассовых мечах, воображая, что это будет длиться вечно, пока я, наконец, не наберусь смелости сказать, что был, должно быть, ещё большей скотиной в предыдущих реинкарнациях, раз глумливые боги решили так надо мной подшутить, что мне приходится стоять тут и, задыхаясь от омерзения к самому себе, цедить сквозь зубы, как плевок, дебильную фразочку о том, что, кажется, на самом деле, я, кажется, тебя, это, ну, блин, я, кажется, как же тебе сказать, блин, во тупизм, в Господабогадушумать!!!!!! А игры кончились как-то слишком быстро, и у меня больше не было времени на это. Наверное, на это у меня не было времени никогда, как никогда не было никакого шанса, но, ты знаешь, плевать, я бы рискнул, я бы всё – таки рискнул, я клянусь, клянусь тебе в этом, ты слышишь меня, ты меня слышишь? Не осталось ничего, кроме двух прядей волос, переплетённых друг с другом. Ты – пепел и я – пепел. Прядь к пряди, пепел к пеплу, прах к праху. Я закончил сборы перед вечеринкой. Всё идеально, всё безупречно, всё слишком красиво. Все пятна внутри. Прощай.

---

Всё, не во что больше верить…
Всё, некому доверять…
Чем каждый третий жизнь свою будет мерить,
Когда каждый второй готов убивать!?
Если слёзы весят меньше, чем платина,
Если кровь каждого кипит препаратами…
Если вместо Бога какая-то гадина,
А любовь к нему меряют только каратами.
Ты просишь его дать тебе силу,
ты говоришь — не ведал, что делал…
А сам давно уже втоптал в глину,
а сам давно его уже предал…
Терновый венок не рвёт тебе голову.
Руки твои гвоздями пробиты не будут,
и в рот тебе не льют раскалённое олово!
Когда ты сдохнешь — тебя все забудут…
Нет, ты не тот, кто его распял,
И даже не тот, кто держал его руки…
Ты просто тот, кто ничего не сказал,
Когда он за тебя принимал свои муки…
Не будем спорить, кто праведен,
А кто грешен…
Никто не найдёт себе спокойную старость…
Просто каждый поступок должен быть взвешен…
Хотя бы чуть-чуть,
Хотя бы самую малость…

---

Скорпион поклялся, что не
ужалит лягушку, но потом всё же
убивает её. И извиняется. «Такая уж у
меня натура, прости, я не мог измениться…
Неужели ты думала иначе?»

---

Поздравляю всех школьников и студентов с началом нового учебного года, для кого первого, а для кого последнего...

 

Ну а простых смертных, уже закончивших или еще не начинавших свое образование, поздравляю с первым днем осени, с началом моего самого любимого времени года... *)))

 

 

---

Есть где-нибудь на земле место, где ребенок ничем не рискуя может подойти к взрослому в любое время суток? Причем не обязательно к незнакомому...

 

Есть ли на земле место, где ребенок до конца может оставаться ребенком?..

---

Мы с тобой – ты и я – никому не нужны. До нас никому нет дела, но, стоит нам захотеть хоть чего-то для себя, как нас тут же испуганно кидаются убирать. Нас боятся, хоть мы всего лишь орудия и пешки, бездушные, порабощенные шахматные фигурки, которые мечтают по ночам о том, чтобы разбить доску и закончить игры. Мы не имеем права жить, не имеем возможности верить в будущее – у нас отняли его давным-давно. Мы всего лишь марионетки в чужих руках, и нас проще сломать, чем отпустить на волю.

---

Люди! Никогда не ходите в TREC!!

Мя вчера уволили!!!*)))))

 

А вместе со мной есче 27 человек... короче, весь персонал магазина TREC с Красной площади*))))) включая администратора и директора*))))))

 

Забавно... вчера весь день и всю ночь отмечали всем составом сей знаменательный день!!!*)))))

 

 

---

Две тысячи лет война
Война без особых причин
Война дело молодых
Лекарство против морщин
Красная-красная кровь
Через час уже просто земля
Через два на ней цветы и трава
Через три она снова жива
И согрета лучами звезды по имени Солнце
И мы знаем что так было всегда
Что судьбою был больше любим
Кто живет по законам другим
И кому умирать молодым
Он не помнит слова да и слова нет
Он не помнит ни чинов ни имен
И способен дотянуться до звезд
Не считая что это сон
И упасть опаленный звездой по имени Солнце

---

Нет, все-таки клевый чувак - мой админ...*))))

---

А записки с голубками

Все летят ко мне из детства...

Беспокоют мою память,

Никуда от них не деться...

Я своих подружек школьных

Иногда еще встречаю...

Оказалось - это больно...

Школа, школа, я скучаю..

Мне интересно - кто-то действительно может так скучать по школе?

---

Из потайных карманов лезет наружу осень...